Диана Андреева
Геолог, шахтёр — люди этих профессий как нельзя лучше знакомы с землёй, преклоняются перед её могуществом и щедростью, ценят её созидательную силу. Филиал «Добыча угля шахтным способом» — старейшее угледобывающее предприятие в структуре АО «Узбекуголь», которое появилось на свет в далёком 1948 году как шахта № 9, продолжает раскрывать ангренским шахтёрам свои недра.
Жизнь старой шахты течёт неспешно, по уже давно накатанному руслу. Перемены в её жизни бывают, но нечасто. Помимо угледобычи, горняки с помощью сосновых брёвен укрепляют стены и своды штреков, откачивают воду из подземных коммуникаций, проверяют работу вентиляционной системы. Да мало ли дел у наследников сказочных гномов, искателей земных сокровищ?
Дорогу пробивая с боем…
— Группа специалистов филиала «ДУШС» ещё в 2024 году занялась разработкой проекта по пуску в эксплуатацию нового добычного участка «Бремсберг № 9», — рассказывает главный инженер предприятия Джамал Алимкулов. — Сейчас на участке немало дел, связанных с проходкой и другими подземными работами. На шахту привезли много леса, в основном очищенные от коры и сучков сосновые бревна, которые понадобятся крепильщикам во время работы. Подземщики не могут обойтись без дерева, они единственные непосредственно пользуются им: с помощью деревянных свай-подпоров и досок укрепляются стены и потолки шахтных штреков, чтобы предотвратить обвалы.
Теперь о прошлогодних результатах по добыче и отгрузке твёрдого топлива. Как известно, добытый в шахте уголь отличного качества — чистый лигнит. В 2024 году добыча угля в филиале «ДУШС» составила 61 тыс. 611 тонн. Реализация — 61 тыс. 372 тонны. Сравним показатели 2023 года. Добыча — 57 тыс. 526 тонн, реализация — 57 тыс. 596 тонн. Таким образом, прошлогодний показатель по добыче на 4 тыс. 85 тонн больше, по реализации — больше на 3 тыс. 776 тонн.
Алишер Максудов — потомственный горняк, сын работника разреза Эсанбая Максудова. Он более трёх десятилетий отдал работе под землёй на старейшем угледобывающем предприятии региона. В 1993 году молодой Алишер Максудов пришёл на шахту № 9 горнорабочим очистного забоя. Позже освоил профессию взрывника, стал начальником смены, заместителем начальника добычного участка. С 2011 года возглавляет участок «Подземный шахтный транспорт». Кавалер нагрудного знака «Шахтёрская слава», Максудов при этом больше говорит о своих работниках, чем о себе.
— Добычной участок № 3. Он-то и является основным поставщиком угля с шахты. Что касается участка «Бремсберг № 9», пока горняки заняты тем, что называется у нас предварительной подготовкой, — говорит начальник добычного участка № 3 Рузмат Шукуров. Он потомственный горняк. Работает на шахте 25 лет. Отец его, Ислам Шукуров, был горнорабочим очистного забоя, здесь же трудились трое дядьёв Рузмата. В 2000 году Рузмат пришёл на шахту горнорабочим, с 2016 года — начальник добычного участка № 3.
Дорогу пробивая с боем… Об этом можно сказать и без метафоры: рабочие участка «Буровзрывные работы» под руководством начальника Ядгара Саттарова буквально в боевом порядке пробивают дорогу к угольным пластам. Они — взрывники, а значит, их работа сопряжена с большим риском. Ядгар Саттаров, как и его коллеги, происходит из семьи потомственных горняков. Его дед Уракбай стал работать на шахте с 1948 года, когда она была сдана в промышленную эксплуатацию. Отец его, Якуб, был бригадиром на добычном участке № 3. Неудивительно тогда, что Ядгар, прямой потомок ангренских шахтёров, тоже выбрал благородную, достойную уважения профессию. В 2004 году спустился под землю — пришёл на добычной участок № 4 горнорабочим, а в 2012 году стал начальником участка «БВР».
Участок этот, наверное, самый опасный на шахте. В нелёгкое военное время, когда страна давала уголь фронту, лебёдчиками, откатчиками вагонеток, даже проходчиками, крепильщиками и взрывниками в шахте работали девушки и женщины. В этот период они практически полностью заменили мужчин.
— Взрывники всегда идут впереди проходчиков и всегда рискуют своей жизнью. Взрывчатка меряется дозами, как в аптеке. Увы, без неё в нашем деле никак не обойтись. Взрывник не должен ошибаться, иначе нам всем кирдык! — полушутливо-полусерьёзно говорит Ядгар Саттаров.
«Чёрная» работа
— Самое главное при работе под землёй — это дисциплина, — говорит Алишер Максудов. — Здесь, в шахте, не до праздничных процессий. Соблюдение правил техники безопасности — вот что важно. Перед каждой сменой — двадцатиминутный инструктаж по ТБ, когда и опытные, и молодые горняки внимательно слушают начальника. Затем перед походом в шахту — обследование в медпункте. Если у шахтёра неважное самочувствие, лучше под землю не спускаться. Это непременно скажется на работе. Ведь работать им приходится вручную,
уголь вырубается из стен с помощью кайла и лопаты. За смену в среднем выдаём на-гора по 50–55 тонн, а ежемесячно — около 4,5–5 тысяч тонн. Угольными комбайнами не пользуемся уже давно: эти железные «кроты» остались глубоко под землёй, в заброшенных штреках, где их практически полностью засыпало горной породой.
Уголь нужно не только добыть, но и выдать на-гора — отправить на поверхность земли с помощью электрического ленточного конвейера. Но тем, кто работает под землёй, постоянно требуется помощь разного рода специалистов — токарей, сварщиков, механиков, электриков. Речь идёт о запасных частях, комплектующих, деталях для подземных конвейерных установок, скребковых комбайнов. Даже скобяная мелочь, такая как скрепы, болты, гайки, шайбы, болты, винты, необходима шахтёрам для полноценной работы под землёй. В цехах и мастерских филиала трудится целая когорта специалистов, умеющих производить эти, такие важные в их работе, мелочи. За годы и десятилетия, проведённые в цехах шахты, мастера выучили секретам профессии не одно поколение молодых ремонтников.
Машинистами подъёмных установок, или шахтных клетей, работают в основном женщины. Они отвечают за подъём и спуск людей и горно-шахтного оборудования. Работа ответственная, здесь нужны внимательность и оперативность. Максимальная глубина шахты 125 метров, и нельзя допустить, чтобы клеть с людьми или грузом застряла где-нибудь на полдороге, не достигнув пункта назначения, или ещё хуже — сорвалась с креплений и рухнула вниз.
Шахтные клети, как и в обычных лифтах, подвешиваются на стальных канатах, состояние которых необходимо периодически проверять. Занимается этим канатоиспытательная станция (КИС). В среднем до 50–80 спусков и подъёмов в сутки совершают шахтные клети, сверху нередко капает «агрессивная» вода, которая разрушает металл канатов, они ржавеют, приходят в негодность. Бойцы горноспасательного взвода, обслуживающего Ангренское рудоуправление АО «АГМК», получили для испытания канатов специальное оборудование, научились с ним обращаться и теперь уверены в крепости шахтных канатов — компьютеризированная система выявляет все имеющиеся дефекты. В деле диагностики и ремонта они активно помогают своим коллегам-горноспасателям из АО «Узбекуголь». С помощью оборудования последние проверяют состояние шахтных канатов и при необходимости заменяют их новыми.
Прости, земля! И спасибо тебе!
Жизнь шахтёра трудна, опасна и совсем не похожа на сказку. Люди, которые постоянно ощущают на себе дыхание смертельной опасности, добывающие иногда ценой жизни «чёрное золото», заслуживают право на собственный чёрный юмор. Свойственные горному делу опасности порождали не только суеверные страхи, но и набожность горнорабочих. Например, нельзя желать удачи перед спуском под землю. Горняки считают удачу капризной дамой, поэтому надо говорить: «С Богом!» Удача может подвести, а вот Бог будет охранять человека. В начале смены нужно здороваться с забоем. Перед началом работы горняки обязательно просят у матушки-Земли прощения за то, что жёсткими способами добывают из её недр полезные ископаемые…
